Кому нужен low-code

Сегодня все производители платформ говорят, что у них есть low-code возможности. Elma изначально проектировала свою платформу ELMA365 как low-code и выпустила ее в 2020 г. «Однако сегодня очевидно, что low-code переоценен», — говорит Андрей Чепакин, коммерческий директор Elma.

Многие утверждают, что low-code — это конструктор приложений, которые можно собирать мышкой. Однако это не так. Андрей Чепакин объяснил, как работает low-code. Сегодня для разработки приложений уже не обязательно писать техническое задание — мир движется в сторону создания прототипов при помощи low-code. И на этом его применение заканчивается. «Создать серьезное приложение без программирования невозможно», — утверждает Андрей Чепакин. Дальше начинается классический процесс разработки: инкапсуляция, композиция, полиморфизм, стабилизация, развертывание.

Трансформация процесса разработки

По словам Андрея Чепакина, ELMA Low-code BPM обеспечивает легкость входа — это значит, что приложение может быть создано быстро и просто. При этом, это приложение может усложняться до необходимой степени с помощью DevOps-инструментария.

В 2021 г. цифровая трансформация была на пике популярности. Однако в феврале 2022 г. ситуация кардинально изменилась. После уходы с ранка иностранных вендоров первым желанием компаний было срочно мигрировать на российские решения, однако это оказалось достаточно затратно, рассказал Никита Кардашин, руководитель практики комплексной цифровизации процессов Naumen. Кроме того, при внедрении любого решения надо стремиться выбрать наиболее современный вариант, который сможет быть опорой бизнеса еще как минимум 5 лет.

Ключевые потребности бизнеса на настоящий момент: надежность поставщика, независимость от санкционных и валютных рисков, интеграция нового решения с инфраструктурой, простота использования, возможность самообслуживания пользователей в различных каналах, применение сервисного подхода за пределами ИТ (автоматизация услуг АХО, HR и т. д.) и отсутствие необходимости в hard code-разработке для настройки процесса.

Концепция 360

Также как и предыдущий спикер, Никита Кардашин подчеркнул, что Low-code — это удобный инструмент для создания продуктов, но он ориентирован в основном на программистов. Он рассказал о Naumen Service Management Platform. На ее основе можно создавать самый широкий спектр решений: BPM, CRM, CSC, учетные системы и многое другое. Компания также предлагает решение для централизованного управления инфраструктурой Naumen Service Desk.

No-code для тяжелых систем

Для крупных компаний очень важно выстроить эффективное управление и планирование. Это можно сделать при помощи системы интегрированного планирования (IBP), позволяющей перейти от изолированного управления отдельными функциями к комплексному управлению сквозными процессами и тем самым кардинально повысить эффективность деятельности организации в любой отрасли.

Knowledge Space – это российская no-code платформа, предназначенная для разработки тяжелых промышленных бизнес-приложений. Павел Шингарев, CEO Knowledge Space, поделился кейсом внедрения платформы в компании Газпромнефть. Готовых решений, адаптированных для предприятий, работающих на арктическом шельфе, не существует, а для собственной разработки на предприятии не хватало компетенций. Поэтому заказчик остановил свой выбор на платформе Knowledge Space.

Типы решений в области интегрированного планирования (IBP)

Knowledge Space – это композитная платформа, которая изначально проектировалась как платформа для реализации крупных проектов по разработке тяжелых промышленных решений. Она дает возможность разрабатывать методологию одновременно с созданием решения. Продукт создается совместной командой планировщиков и консультантов без привлечения разработчиков. Методологию можно поменять в любой момент, это не скажется на скорости конфигурации решения. Прозрачность структуры модели и формул существенно облегчает совместную работу кросс-функциональных команд. Движение небольшими шагами (MVP) позволяет сосредоточиться на наиболее значимых для компании задачах и планировать развитие, опираясь на опыт работы в системе.

Первый MVP в Газпромнефти был реализован уже через 3 месяца. Сейчас в периметр интегрированного планирования постепенно добавляются смежные функции, к системе подключаются подрядные организации, расширяется объектная модель. Планируется реализация экономической модели, полностью интегрированной с производством и прочими процессами, и постепенное описание всех типов причинно-следственных зависимостей между показателями разных объектов (например, влияние погодных условий на морскую логистику).

Единый интерфейс

Еще 3-4 года назад крупные проекты отдавались на аутсорсинг. Сейчас компании стараются как можно больше делать собственными силами. Самый простой способ — приобрести готовое решение, максимально покрывающее заявленные задачи, доработать его и интегрировать с другими системами компании, говорит Дмитрий Щипачев, CEO Finch.fm. В итоге сотрудникам приходится работать с несколькими ИТ-системами, что очень неудобно. Дмитрий Щипачев предложил использовать единый интерфейс, с помощью которого можно получать доступ к любым системам.

Finch Admin — это low-code платформа для создания бизнес-приложений. Она интегрируется с любыми системами на уровне СУБД. В ней имеется библиотека утилит, например, выгрузка из базы данных, формирование отчета и пр. Также в Finch Admin имеется конструктор интерфейсов для конечного пользователя.

Конструктор интерфейсов

В качестве примера Дмитрий Щипачев привел маркетплейс образовательных программ Edutoria, где на базе Finch Admin созданы приложения для управления контентом, модерации курсов и школ, работы с партнерами. Для стримингового сервиса «Звук» реализованы приложения для управления дистрибуцией и для управления витринами (app, web).

Платформенный подход

Андрей Михеев, генеральный директор компании «Процессные Технологии», рассказал о платформе RunaWFE. Это полностью российский продукт, позволяющий разрабатывать ИТ-приложения без программирования. Платформа доступна в локальной или облачной версии, возможен и open source вариант.

В основе RunaWFE лежит процессный подход. Это позволяет уменьшить затраты на автоматизацию за счет разработки бизнес-процессов средствами BPMS вместо написания техзадания и кода. Снижается потребность взаимодействия программистов с заказчиком. Бизнес-аналитику и заказчику гораздо комфортнее взаимодействовать друг с другом при совместной разработке основных элементов схемы исполнимого бизнес-процесса, чем заказчику и программисту при обсуждении текста технического задания. Программисты освобождаются от рутинных задач и могут сосредоточиться на разработке сложных графических элементов и коннекторов. Кроме того, процессный подход позволяет быстро адаптировать логику к изменению задач и появлению новых идей.

Разработка приложений

В качестве примеров использования платформы Андрей Михеев привел разработку приложений для приема и обработки заказов, сопровождения договоров, учета рабочего времени, управления жизненным циклом устройств, автоматизации документооборота. Runa WFE может рассматриваться как альтернатива Bizagi, Pega BPM, Oracle BPM, Documentum xCP, Creatio, K2, IBM BPM, Unify NXJ, Tibco BPM, Camunda, Activiti (Alfresco), Bonita Open Solution.

По словам Петра Грибанова, технологического евангелиста «1C», его компания начала заниматься low-code много лет назад, когда это еще не было трендом. На платформе 1С легко разрабатывать самые разные приложения. С первого дня компания стремилась изолировать разработчика от всего лишнего, оставив ему лишь решение бизнес-задач. Готовое приложение можно запустить как тонкий исполняемый клиент. Его создание происходит в режиме no-code, но есть возможность доработки в режиме low-code.

Экосистема «1С:Предприятие»

Петр Грибанов также рассказал об «1С: Шина» — это low-code продукт класса ESB (Enterprise Service Bus), обеспечивающий взаимодействие информационных систем на любых платформах. Еще одно решение «1С: Аналитика» представляет собой no-code продукт класса BI (Business Intelligence) для легкого построения аналитических отчетов и работы с ними. По словам Петра Грибанова, оба решения ориентированы не на программистов, а на бизнес-пользователей.

Кирилл Пивоваров, аккаунт-менеджер FIS, отметил, что с 2014 г. все проекты FIS реализуются на собственной low-code платформе FIS Platform. По его словам, использование low-code в крупных проектах несет с собой дополнительные сложности. Во-первых, low-code/no-code системы добавляют уровней абстракции по сравнению с обычными системами. Во-вторых, технологи могут допускать больше ошибок в проектировании, чем разработчики.

Почему low-code так просто и так непросто

FIS Platform содержит инструменты для ограничения ресурсов при исполнении задач, для выстраивания работы больших команд технологов и мониторинга исполнения, для декомпозиции больших проектов на более мелкие и горизонтального масштабирования. Также в состав платформы входит полностью самописная библиотека, реализованная на нативном JavaScript и адаптированная под работу подобных систем.

Денис Селезнев, генеральный директор компании «Первая Форма», уверен, что low- и no-code помогут быстро создать необходимые рынку решения, что очень актуально на сегодняшний день. Он перечислил технические проблемы, которые возникают при внедрении low-code решений. Это версионирование процессов, тестирование, в том числе и прод-среды, интеграция, информационная безопасность и т.д. Также возникают сложности с подбором квалифицированных кадров: человек, обученный работать только на одной платформе, не сможет без дополнительного обучения работать на другой.

Ключевые особенности живых решений

«No/low code решения – не панацея, а способ быстрее начать развитие», — говорит Денис Селезнев. За ним должен начаться процесс планомерной цифровизации. Он рассказал о проектах, реализованных его компанией. Опыт показывает, что в результате их реализации время на получение информации сокращается в 5-7 раз, скорость принятия решений возрастает в 7-10 раз, среднее время согласования договора уменьшается на 25-400%, трудозатраты на мониторинг проектов сокращаются на 50%, а продуктивность офисных сотрудников возрастает на 30-50%.

Примеры low-code проектов

Андрей Решетников, руководитель ИТ компании «Свеза» рассказал об опыте автоматизации процесса таможенного оформления грузов. Как правило, в нем задействовано огромное число систем, в том числе государственных. Идеальный вариант — объединить их через единый интерфейс.

Андрей Решетников дал пошаговую инструкцию, как реализовать такой проект. Надо смоделировать и согласовать процесс, настроить его и научиться измерять. «Если на эти шаги уходит более 2 месяцев, вы что-то делаете неправильно», — говорит он. Затем можно перейти к улучшению процесса, применяя программирование в ограниченных рамках. И четвертый шаг — интеграция. Основным риском для проекта интеграции является неподготовленная инфраструктура, отметил Андрей Решетников.

Примером проекта поделился Владислав Калинин, руководитель проектов Citeck. Перед компанией стояла задача в сжатые сроки цифровизировать два больших бизнес-процесса: обработку заявки на таможенную декларацию и запрос нестандартного сертификата соответствия у Торгово-промышленной палаты РФ. Параллельно надо было разработать сопутствующий функционал – отслеживание KPI сотрудников для обоих модулей. Больше всего времени ушло на согласование инфраструктуры.

Владислав Калинин развеял миф о low-code. «Low-code подход не может гарантировать: теперь у нас каждый бизнес-пользователь – разработчик и может создавать все решения», — говорит он. Low-code — это инструмент бизнес-аналитика, а микросервисы — удел разработчика. Ошибки в планировании и управлении проектом могут свести на нет основной плюс low-code подхода – скорость внедрения, даже если новая система будет идеальна.

Виталий Рыбалкин, директор центра автоматизации и роботизации процессов «Ренессанс страхование» рассказал о внедрении программных роботов для выполнения рутинных операций. После того, как ИТ-департамент объявил о сборе заявок, к нему посыпались заказы от бизнеса. В компании было всего пять разработчиков, и они не могли справиться с таким объемом работ.

Тогда было принято решение о развитии self-роботизации. «Продать бизнесу эту идею было непросто, но уже после первого проекта эффективность такого подхода стала очевидна», — говорит Виталий Рыбалкин. Он выразил уверенность в том, что low- и no-code платформы станут такими же популярными, как Word и Excel, и с ними будут работать все сотрудники.

Перед Московской Биржей стояли задачи сократить затраты на разработку в продуктовых командах, исключить искажение требований, обеспечить современным инструментарием разработчиков и повысить квалификацию кадров. Для их решения была внедрена low-code платформа и созданы продуктовые команды, рассказал Владимир Суровцев, начальник управления развития внешних клиентских сервисов Московской Биржи. Платформа состоит из композиции независимых компонентов, компонентный состав может меняться, а содержание компонента может меняться на аналогичное.

Компоненты low-code платформы

Сейчас в Московской Бирже занимаются созданием элементов пользовательского интерфейса. Владимир Суровцев привел примеры элементов интерфейса, которые можно создать через low-code платформу: элементы форм, визуальные элементы для отображения данных.

Михаил Зварковский, директор департамента развития и анализа цифровых технологий Центра цифровых технологий «Концерна Росэнергоатом» рассказал, как развивались информационные технологии в России. В 80-е годы создаваемые системы отвечали всем требованиям с инженерной точки зрения, но не с точки зрения бизнеса. Сегодня все ушло в мобильность, микросервисы и клиентские приложения. Бэк-офис в подавляющем большинстве реализован на старых платформах образца 2012 г., которые поддерживаются базисными разработчиками.

ИТ-рынок РФ пережил много трансформаций. Сегодня на него пришло новое поколение, которое не видело большие и сложные проекты. Рынку остро не хватает методологов, архитекторов, постановщиков задач, нет главных конструкторов тяжелых, базовых платформ. При этом нет и инженерной школы их создания, негде взять опыт и знания. Он призвал участников рынка объединяться для решения общей задачи достижения технологической независимости.

Антон Беспалов, ИТ-партнер Biocad, поделился опытом создания собственной лабораторной low-code системы. В системе ведется учет физических образцов, проводятся тесты по контролю качества и исследования свойств, исследования стабильности, согласуются и хранятся спецификации.

Пользователи могут самостоятельно добавить «на кнопку» возможность изменения значений полей в текущем объекте или связанном с ним, создать несколько объектов по указанным правилам, отправить уведомление с шаблонным текстом на почту пользователю или группе пользователей, скачать отчет заданной форме в Word или pdf формате, запросить у пользователя пароль для критичных операций и подключить выполняемый код для указанного объекта. В системе ведется полное логирование действий пользователя.

Платформа как юридическое понятие

Максим Али, партнер, руководитель практики IP/IT Maxima Legal, рассказал о юридических аспектах разработки программного обеспечения. Язык программирования не является объектом авторского права, в отличие от платформы. А значит, разработчик платформы может предъявить претензии не только ее владельцу, но и ее пользователям. Еще один казус: оператор low-code платформы может заявить, что права на все созданные на ней приложения принадлежат ему.

Low-code — это новое понятие, и пока определения его не существует. Что это такое? Результат настройки платформы? Производный объект? Составное произведение или самостоятельный объект? Эти проблемы затрагивают пользователей платформы. Но есть и проблемы самой платформы: она размещает материалы или предоставляет доступ к материалам? От этого зависит, должна ли она удалять спорные материалы под угрозой привлечения к ответственности.

Максим Али посоветовал, заключая соглашение с платформой, прописать там ответы на главные вопросы. В какой роли выступает пользователь и создаваемые им объекты? Кому принадлежат права на разработки? Отвечает ли сервис за убытки? Попадает ли соглашение под потребительское законодательство? Насколько легко прекращается договор? Где и по какому праву мы будем судиться?